Please activate JavaScript!
Please install Adobe Flash Player, click here for download

volavolnaya

75 любливал за обособленность от людей, но уважали. В конце концов, плохо он никому не делал. Может, такой вот матерый мужик и составлял ког- да-то основу русской породы, не могли же лодыри да пьяницы отломить, а потом еще и освоить полмира… Больше всего Степан походил на портового грузчи- ка, плечи и ноги которого будто созданы были для не- торопливой, с покряхтыванием, тяжелой ноши. Такие люди обычно не очень ходоки, но Кобяков был легок на тропу. Под тяжелым рюкзаком и уставший – вто- рые сутки уже не спал – он ходко шел вдоль Рыбной. Пойма была широкая, где пять, а где и все десять кило- метров, со многими рукавами, островами и большими галечными косами. Тальниками заросшая, на высоких местах старыми тополями. Хорошей тропы вдоль реки тут и быть не могло, Степан обходил заломы и перебре- дал рукава, но по дороге, которая в нескольких киломе- трах отсюда тянулась открытой тундрой, идти ему было нельзя. У Манзурки чуть не столкнулся с мужиками. Те си- дели под берегом на поваленном дереве и потихоньку выпивали. Костерок горел. Водитель по старинке клеил пробитое колесо. Степан взял собаку на поводок, вер- нулся и обошел лесом. Как зверь инстинктивно сторонится неприятностей, так и он избегал людей, совсем, может, ему и безвред- ных, и уходил все дальше и дальше, отстаивая право на свободу. Не раздумывая, столкнул он тот уазик со своей дороги, и так же шел сейчас. Перед ним, впереди, была свобода, за ним же… Что было за ним, он не думал. Сто из ста гадали бы, что там теперь делается и каким бо-

Pages Overview